Вы в воспоминании… Тома Реддла. Сегодня попросил у Слизнорта разрешение, остаться в классе зельеваренья как можно дольше. Хотел попробовать приготовить одно интересное зелье, из запретной секции в библиотеке. Хм наивный, как будто мне это когда то удавалось. Сейчас откроется дверь и появишься ты. Вот еще секунда, еще одна, еще… ты всегда появляешься когда я задумываю сделать что то противоречившее правилам. Будто чувствуешь. Или следишь за мной. Смешно…говоришь, что хочешь пожаловаться учителям? Нет, не думаю… скорее боишься что со мной что то случится. Хотя и упорно отрицаешь это. Скрипнула дверь, на пороге появляешься ты.- Да по тебе часы можно сверять небрежно бросаю я. Проигнорировав мое замечание ты медленно входить в класс плотно закрывая за нами дверь. С опаской смотришь на стол, с кипящим котлом, внутри которого бурлит какое-то густое варево. Пугливо поднимаешь на меня глаза. Зачем ты на меня так смотришь…в этих глазах столько нежности, столько жалости. Я ненавижу жалость. Ненавижу когда меня унижают таким способом. Но противостоять тебе не могу. Ты такая открытая, светлая. Мне всегда не хватало этого в себе. Проходишь мимо меня, оставляя тонкий еле различимый шлейф своего сладковатого запаха в воздухе. Он обволакивает меня, не дает возможности нормально мыслить. И так было всегда. Я мог бы тебе сказать, как ты хороша. Как я хотел бы быть кем- то большим, чем просто друг. Но есть одно но. Существенное но. Я тебя люблю. Безумно. Бездумно. До боли. Я просто не могу подвергать тебя опасности. Ты лучшее, что было в моей жизни. Единственное, светлое. Я наверное не способен на любовь. Но то, что я чувствую, назвать другим словом просто не могу. Я причиняю боль. Много боли. И мне это нравится. Ты ведь знаешь. Но почему ты не отступаешься от меня? От самого ужасного, что было в твоей жизни. Медленно обходишь мой стул, подходишь сзади кладешь руки мне на плечи. Волосы причудливыми волнами рассыпались по моей руке. Ты такая теплая, живая…совсем не такая как я. Ты говоришь, что сможешь выдержать все, чтобы не случилось. Как хочется тебе верить. Я начинаю отрицать, говорить что все слишком опасно, что моя сила слишком разрушительна. Что я не могу любить, нести радость. Ты грустно улыбаешься, встаешь на носочки, мягко целуешь мои губы. И я тебе верю. Снова верю. Странно…появляется надежда. И я снова продолжаю жить
К чему демонстрировать обиду, когда можно съязвить? Стоит ли давать людям повод жалеть себя? Грустить на публике и пафосно молчать о великих проблемах мироздания? «Всё хорошо, ясно?» — пусть выражение лица будет говорящим. Вот только сказанное не должно оказаться спонтанным и непродуманным. Правильный образ – двигатель успеха. А раз двигатель – лучше обойтись без сбоев, доведя механику до совершенства. Сказки – только в книгах. Диалог – по тарифу.
-Она просто сводит меня с ума, то заставляет ненавидеть, то любить. Она знает, что я не способен сделать ей больно и пользуется этим. Ничего не могу с собой поделать.
Элайджа
-Она напоминает мне Кэтрин… Такая гордая и заносчивая снаружи, но внутри… — задумался. -По-моему, ей просто очень одиноко.
Ребека
-Она посягает на мои лавры. Ей же лучше, что мы не встречались.
Кол
-Я не разу ее не встречал, но много о ней слышал. Говорят, она та еще стерва. Мне нравится, — лукаво улыбнулся.
Эстер
-Не долго ей осталось. Она вампир, а все вампиры должны быть уничтожены, и мне плевать, что думает об этом Клаус.
Финн
-Я полностью поддерживаю маму в этом отношении.
Майкл
-Она может быть мне полезна, я не дам Эстер ее убить.